В Екатерининском парке Царского Села, к западу от Пандуса Камероновой галереи, у границы Собственного садика, возвышается стройный и изящный Кагульский обелиск. Этот мраморный памятник, возведенный по проекту знаменитого архитектора Антонио Ринальди в 1772 году. Памятник стал одним из первых монументов, воздвигнутых в Царском Селе в ознаменование побед русского оружия в Русско-турецкой войне 1768-1774 годов.

Устремленный ввысь обелиск увековечил память русских солдат и полководцев, которые, малочисленными  силами, сумели одержать решительную победу над многократно превосходившим их противником. Надпись на бронзовой доске пьедестала гласит: «В память победы при реке Кагуле в Молдавии, июля 21 дня 1770 года, под предводительством генерала графа Петра Румянцова Российское воинство числом семнадцать тысяч обратило в бегство до реки Дуная турскаго визиря Галиль-Бея с силою полуторастатысячною».

Это сражение при Кагуле (ныне – территория Молдавии) стало одним из ключевых событий той войны, ознаменовав собой решительный перелом в ее ходе. Русская армия под командованием фельдмаршала графа Петра Румянцева, несмотря на огромное численное превосходство противника, сумела наголову разгромить турецкие силы, обратив их в паническое бегство. Эта блистательная победа открыла дорогу к последующим успехам русских войск и закончилась заключением Кючук-Кайнарджийского мира, закрепившего за Российской империей ряд важнейших территорий.

Кагульский обелиск выполнен в лаконичном, строгом стиле классицизма. Он покоится на трехступенчатом гранитном стилобате, над которым возвышается квадратный в плане пьедестал с профилированным карнизом. На северной грани пьедестала помещена бронзовая доска с памятной надписью.

Центральную часть монумента занимает стройная, вытянутая вверх сужающаяся к вершине обелисковая стела. Её четырехгранная форма и вертикальная ориентация придают памятнику устремленность ввысь, символизируя величие военной славы. Переход от пьедестала к обелиску осуществляется при помощи высокого двухъярусного основания, украшенного «муфтой» из камня другого цвета.

Достоинством этого архитектурного шедевра является великолепное сочетание различных по цвету и фактуре мраморов, придающих монументу выразительный и благородный облик. Нижний стилобат и цоколь пьедестала выполнены из насыщенного красно-розового гранита, создающего ощущение мощи и основательности. Для самого обелиска и пьедестала был использован редкий темно-серый (синий) слоистый мрамор, называемый «сибирским». Две грани монумента, обращенные к дворцу и прудам, покрыты светлыми, вертикально ориентированными прожилками, что придает им особую изящность и устремленность. Высокое основание под иглой обелиска выполнено из яркого красно-розового тивдийского мрамора, а «муфта» в его средней части – из того же темно-серого мрамора, что и основные части памятника. Этот прием служит для визуальной целостности композиции.

Необходимо отметить, что Кагульский обелиск, как и другие царскосельские «турецкие» памятники, лишен какой-либо аллегорической символики – на нем нет ни военных трофеев, ни атрибутов войны. Вся выразительность монумента достигается за счет строгого, выверенного соотношения его частей, гармоничной игры света и тени на разнофактурных мраморных поверхностях, а также безупречной завершенности силуэта.

Обелиск был возведен на просторном Большом Английском лугу, плавно спускавшемся к Верхним прудам. Вид на этот монумент, расположенный практически на главной оси с дворцом, стал одним из самых эффектных пейзажных перспектив той эпохи.

Императрица Екатерина II, страстная ценительница изящных искусств, высоко оценивала красоту этого памятника, подчеркивая в своих письмах, что «всё это сделано из прекраснейших мраморов, которым даже итальянцы удивляются». Она даже распорядилась изготовить точную копию Кагульского обелиска, подаренную в 1785 году графу Петру Шереметеву для его усадьбы Кусково под Москвой.

Кагульский обелиск также прославился благодаря тому, что именно он был запечатлен на знаменитой гравюре Николая Уткина с портрета Боровиковского «Екатерина II на прогулке в Царскосельском парке». Этот узнаваемый образ мемориала был почти дословно воспроизведен Александром Пушкиным в сцене встречи с императрицей героини его повести «Капитанская дочка».

Роль памятника как одной из главных доминант Екатерининского парка особенно возросла после возведения в 1785 году Зубовского корпуса. Он расположился к югу от обелиска, и из окон этого флигеля открывался великолепный вид на Кагульский монумент, Верхние пруды и их живописные берега. Таким образом, этот изящный памятник непосредственно соседствовал с личными покоями самой императрицы, придавая этому уголку парка особый торжественный и возвышенный характер.

В 1860-е годы, когда часть Большого луга была отгорожена от посетителей и превращена в Собственный садик при Зубовском корпусе, вид на Кагульский обелиск был частично заслонен сооруженной здесь открытой верандой-перголой. Так одна из лучших перспектив царскосельского пейзажного парка была утрачена, а роль обелиска как доминанты этого пространства во многом нивелировалась.

Тем не менее, Кагульский обелиск и поныне остается одним из наиболее значимых монументальных памятников Екатерининского парка, свидетельствуя о славных ратных подвигах русских войск, прославивших отечество в кровопролитной войне с вековым врагом. Его строгий и вместе с тем изящный облик, гармоничное сочетание благородных мраморных фактур, выразительный силуэт, увенчанный устремленной ввысь иглой, навсегда вошли в число характерных художественных образов Царского Села.